Речка широкая,Речка текучая,В ясную гладь своюДай заглянуть,Чтобы друзья моиДом мой увидели,Место, где рекиЗавершают свой путь.Серафина закрыла глаза, ожидая, пока Ава перейдет от заклинания оки к конвока; она ожидала, что перед ее мысленным взором возникнет река Амазонка, в которой выросла Ава. Вместо этого принцесса увидела себя. А в следующий миг у нее в сознании прозвучал голос: «Серафина, это ты?»
– Ава!
– Ух ты! Я у тебя в голове, gatinha!
– Ава, это странно.
– Ава? Серафина?
– Нила?
– Да!
– Эй, привет!
– Бекка!
– Ага, это я! Я тебя слышу, Ава! Я вас всех слышу!
– Что ж, заклятие конвока явно действует, Ава общается с нами, не раскрывая рта, – вмешался еще один, резкий голос. Это была Магдалена. – А вот с заклинанием оки вышел полный провал: ты собиралась показать нам место, которое находится далеко отсюда – Амазонку, так ведь? А вместо этого я вижу одну Серафину, которая и так рядом со мной!
– Подождите минуточку, – воскликнула Серафина, получше рассмотрев картинку у себя в сознании. – Это не пещера для тренировок. И что это, скажите на милость, на мне надето?
Серафина, которую показывала им Ава, облаченная в доспехи, ехала на огромном черном гиппокампе. Она орала на солдат, приказывая им занять позиции.
Скоро русалочки увидели, почему она это делала: на другом краю поля собралась страшного вида армия.
Ава тихо присвистнула.
– Meu deus! Да это какие-то чокнутые уродливые гоблины.
– Фойеркумпели, – мрачно подсказала Бекка.
– Серафина, берегись! – закричала Нила.
Один из гоблинов подкрался к Серафине сзади, его черные волосы были собраны в пучок на макушке. Землистого цвета лицо все изъедено ожогами от лавы, вместо носа зияют провалы ноздрей, полный рот острых зубов, почерневших от гнили. Маленькие злобные глазки, прозрачные, как у медузы; Серафина разглядела в них сеть пульсирующих кровеносных прожилок. Тело гоблина покрывали тонкие костяные пластины, похожие на хитиновый панцирь краба. В руках он держал обоюдоострый топор с загнутыми лезвиями-полумесяцами. На глазах у русалочек гоблин поднял оружие над головой и с силой метнул.
– Нет! – взвизгнула Ава, отползая по полу назад, словно пытаясь убежать от видения. А потом оно исчезло так же быстро, как и появилось. – Que diabo! Что это было?
– Твой дар усиливается, – сказала Магдалена.
– Неправда! Это не мой дар. Моим даром всегда было ви́дение. Я могу видеть правду, то, что на самом деле есть.
– Нет, Ава, больше нет. Твой предок Никс не только видел то, что есть, но и то, что будет. Он владел даром пророчества, и у тебя есть этот дар, просто до сих пор ты его не чувствовала. Присутствие остальных заставило дар проявиться.
– Выходит, я только что видела будущее? – спросила Ава.
– Думаю, да, – кивнула Магдалена.
– Отлично, – буркнула Серафина. – Похоже, в ближайшем будущем нас ждет битва с гоблинами, вооруженными топорами. Я просто счастлива, потому что, знаете, одного Аббадона мне было мало.
– Магдалена!
Это приплыла Татьяна, еще одна йеле.
– Тебя хочет видеть баба Вража, немедленно. – В голосе Татьяны звучала паника.
– Что случилось? – спросила Магдалена.
– Капитан Трао только что вошел в устье реки Олт, его видели кадавры.
– И что? Он и раньше там появлялся. Это просто поисковая группа, – сказала Магдалена.
– С ним пятьсот Всадников смерти. Пятьсот! – выпалила Татьяна. Она была на грани истерики.
– Успокойся, Татьяна, он не знает, где мы, – возразила Магдалена. – Этого никто не знает.
– Теперь он знает.
Это была Лин. Она привалилась к дверному косяку, тяжело дыша, лицо ее раскраснелось – очевидно, русалочка плыла к пещере изо всех сил.
– Как такое возможно? Кто ему рассказал? – ахнула Магдалена.
– Аббадон.
48
– Как же я ошибалась, – простонала Лин, вплывая в комнату. – Все это время я думала, что Аббадон разговаривает сам с собой. Чудовище говорит примерно на двухстах языках, многие из них древние, устаревшие. Вот почему я так долго не могла разглядеть систему. Я хочу сказать, какой смысл вслушиваться, если монстр что-то бормочет на одном из забытых древнеиндийских наречий?
